Жил близ Домбровны самый обыкновенный крестьянин. Самый обыкновенный очень бедный крестьянин. У крестьянина был небольшой старенький домик, как и положено домику бедного крестьянина, с покосившейся кровлей, протекающей крышей и скрипучими полами. Домик этот стоял уже не одно десятилетие и за долгие годы успел так накрениться вбок, что казалось вот-вот повалится, но домик держался из всех сил, проявляя стойкость и мужество, свойственные только беднякам и упрямцам, как известно, наиболее живучим видам на земле. Был у крестьянина маленький огородец, сплошь заросший сорняковой травой, столь прочно укоренившей в глинистой почве, что выкорчевать ее казалось совсем невозможным. Разве что, сломав пару тяпок.
читать дальшеПомимо домика и огорода у крестьянина было двое детишек и жена – женщина покладистая, но хворая, каждую весну и осень непременно заболевавшая то простудой, то лихорадкой. Поэтому, когда жена бедного крестьянина заболела в очередной раз, муж ничуть не удивился, лишь грустно покачал головой да пошел просить у соседей баночку меда и чайную заварку. Но никакие лекарства не помогали. Жена билась в постели, закручивая в узел мешковину, служившую простынями, кричала звериными голосами, хрипло кашляла, бранилась почем свет стоит и зрелище представляла собой жуткое, если не сказать, потустороннее. И однажды, перепуганный не на шутку крестьянин, решился пригласить в дом священника. «Уж не дьявол ли поселился в мою Юльку, - думал он. – Позову-ка я падре, всяко поумней меня будет». На следующее утро в дом пришел священник и с одного взгляда на бедную крестьянскую жену сказал:
— Ох, беда-беда! Завладели твоей женушкой бесы нечестивые. Беда-беда!
Крестьянин, понурив голову, взмолился:
— Помоги, святой отец! Избавь меня, бедного крестьянина, от такой напасти! Как же я праведным христианам в глаза смотреть буду, коли жена моя одержима, что же я деткам своим скажу, коли мать их не мать им больше, а сущая дьяволица! Изгони бесов Христом прошу, а уж я в долгу не останусь – вон из шкуры вылезу, а благодарность проявлю!
— Ну-ну, сын мой, — сквозь улыбку пробормотал падре. — Мой святой долг помогать сирым и убогим, ни какой платы не требуя взамен. Жди меня вечером. Приду я и изгоню бесов, а пока сбегай в церковь за святой водой, окропи углы, да зажги в левом углу лучину.
Крестьянин последовал советам отца, а вечером, как и было обещано, вновь явился падре в торжественном облачении с тяжелой Библией в кожаном переплете наперевес. Долго бился священник, читая молитвы над крестьянской женой, извергавшей проклятия, подобно Везувию, испепелившему Помпеи, долго причитал несчастный крестьянин, наблюдая за муками жены, а потом все стихло.
Вдруг крестьянская жена обомлела, спина ее изогнулась дугой, а из глаз, ушей и носа повалил густой серый дым. Первое облачко, скользнув по комнате, превратилось в черного петуха; второе в черного поджарого пса; третье в толстобокую утку; четвертое в белую козу, а пятое обратилось ухоженным розовым боровом. Крестьянин с изумлением следил за дивом, от испуга разевая рот.
— Ну вот, — заговорил священник. — Вышло из твоей жены пять бесов, остался последний шестой. Сейчас отдохну я минутку и быть твоей жене снова здоровой…
— Постой, — вдруг прошептал бедный крестьянин, который еще никогда в жизни не видел в своем доме такого богатства – сколько бы не маялся он завести скотину, вся она рано или поздно издыхала от голода. — А это настоящие звери?
— Да как знать, — задумавшись, проговорил падре. — Блеют, кудахтают – видать настоящие. Все, передохнул я, теперь за дело. Коли не выгоню я последнего беса из благоверной твоей, через пол года их опять станет шесть и все повторится сызнова.
— Погоди святой отец! — воскликнул крестьянин, падая перед священником на колени и молитвенно воздевая руки к небесам. — Оставь шестого беса в жене моей! Я бедный крестьянин, нет у меня гроша за пазухой, а тут и свинья и коза! Детишкам моим мясо и молоко! Не погуби семью мою, святой отец, не трогай беса…
— Да что ты такое говоришь, греховодник! — испугался падре. — Это бесы воплоти, а не добрая животина…
— А кабы и так, — не отступал крестьянин. —Но разве не первейший долг каждого христианина изводить нечисть? Так велика ли разница, железом каленым ее извести, или на ужин приготовить?
Священник призадумался, посмотрел он на свинью, посмотрел на утку и не заметил в них ничего демонического. Авось и прав крестьянин? Кто разберется…
— Как хочешь, —наконец, проговорил он. — Не желаю я тебе приказывать, но случится беда – меня не зови.
Крестьянин поблагодарил священника и закрыл за ним дверь. Прошла неделя. Жена его поправилась и даже как-то похорошела. Скотина в хлеву плодилась и множилась, и в доме не переводилось молоко с мясом. Вскоре крестьянин поправил дом, завел приличное хозяйство и начал потихоньку богатеть, из благодарности треть дохода отдавая местной пастве. Священник сменил гнев на милость и согласился каждые полгода проводить обряд изгнания бесов, пополняя хозяйство крестьянина молодыми свинками и пушистыми козочками. Так шестеро демонов спасли от бедности целую крестьянскую семью.