Во мне существует два "Я". Одно говорит: "Я должна быть леди", а второе добавляет: "Ёпта!"
моя наконец-то получил архив своего дневника, так что выкладываю свои опусы))
Девочка сидела на ветви старой яблони, осторожно придерживаясь за ствол. Она смотрела на свой первый закат. Сгущались темные облака по мере того, как неясный оранжевый шарик скатывался все ниже к кромке леса. Мальчик вихрем промчался по саду, быстрой белкой взбежал по шероховатой коре и устроился рядом со своей подругой. Вспомнив какую-то проказу уходящего дня, он хихикнул, но смолк под осуждающим взглядом девочки.
читать дальшеТем временем в небе начиналась война. Умиравшее солнце делало последние попытки утвердиться в том мире, который больше ему не принадлежал. Маленький шарик, едва коснувшись острой вершины старой ели, лучшей подруги примолкших детей, как будто опомнился, внезапно стал расти, разбухать, стремясь закрыть поле боя своим телом. Но наступавшая тьма была неумолима, постепенно солнце окружили черные тучи, все ближе подбираясь к одинокому воину.
Девочка зябко потерла оголенные плечи и посмотрела на мальчика. Тот сидел, заворожено наблюдая за войной миров, развернувшейся перед его глазами. Девочка знала, что он видел все это не раз, но все равно ему это нравилось. Мальчик давно обещал показать ей закат, но все вечера до того они проводили, исследуя старый дом, или прячась от бабушки в сарае. Сегодня он пришел, когда бабушка заснула, и тихо позвал ее с собой на улицу. Девочке было страшно выходить в такое время, но интерес переборол остальные чувства. Тем более что ее друг был рядом и не дал бы ее в обиду.
Девочка поджала ноги к груди, натянув на них юбку сарафана, и обняла колени руками. С высоты старого дерева был виден весь их огород, маленький пруд, где жили лягушки и водяные, а так же бычки, как рассказывал старик-сосед, хотя девочка много раз смотрела сквозь темно-зеленую воду на дно, но ни разу не видела ни бычков, ни коровок, ни вообще какой-либо живности, кроме парочки водяных, которые обычно не любили, чтобы на них глазели и прятались на самое дно. За прудом виднелся полуразвалившийся сарай, в котором было так интересно ползать и чихать в пыли. Позади сарая стоял дом, очень старый, такой старый, как 20 таких девочек, как она. Ей была видна только крыша, но и на крыше было на что посмотреть: старый мячик, который забросил туда папа, играя с соседями в футбол на лужайке перед домом; лопата, привязанная к водосточной трубе, чтобы зимою сбрасывать с крыши снег; старый флаг, лежащий там со времен постройки дома; синее ведерко, которое в одну из ночей затащил туда мальчик, чтобы собрать утреннюю росу, а потом забыл о нем; и наконец много-много мха, зеленого-зеленого. Вот по поводу него девочка ничего не могла сказать… Наверное он попал туда сам, приполз или пришел по стене снизу, с бетонного фундамента, где его было очень много. Или мальчик, решив пошутить, перенес его снизу наверх, тем более что шифер очень похож на бетон. «Если бы я была бы мхом, мне наверное понравилось бы расти на крыше – всех видно. Хотя лучше все-таки расти в лесу на пеньке – там интереснее» - подумала девочка.
Предметы на крыше постепенно меркли, сад молчал, наполненный тяжелым запахом зрелых яблок. Постепенно поднимался ветер, девочка вслушалась в его легкий шепот среди листьев, но как всегда, повеса-сплетник рассказывал то, что два часа назад все узнали от пролетавшей через сад сороки. Где-то внизу бесшумно прокрался пушистый серый кот, верный товарищ и бессменный участник всех дневных игр детей. Как и всё вокруг, ночью это был совершенно другой зверь, не мягкий и безвольный комок шерсти, позволявший пеленать себя и закапывать в песок по горло, но страшное по своей сути существо, несущее смерть большинству обитателей ночи. Кот всегда думал, что дети не знают о его месте в наступающей тьме и надеялся, что никогда не узнают. Но он не знал, что его маленькие друзья многое о нем знают после той ночи… А сейчас кот шел к гнезду, примеченному еще прошлой ночью и надеялся, что тьма снова победит, как было вчера, на прошлой неделе, в прошлом месяце, году, жизни…
Между тем кроваво-рыжий шар, поняв тщетность своих усилий, решил хотя бы не проиграть эту битву. По всему небу разлились длинные алые полосы света, пробивая черную броню туч насквозь. Красный гигант на время расслабился, позволив Космосу наполовину утянуть себя за лес. На подмогу своему черному воинству из-за сада начала восходить луна. Она ласково улыбнулась двум зверькам, сидевшим на яблоне, шаловливо мазнула кисточкой лунного света по носу серого кота, который, удивленный сегодняшней добротой ночного властелина, на секунду замер, не решаясь опустить лапу на землю, и чихнул. Он прислушался, пытаясь определить, кого мог спугнуть своими чихами, но вокруг стояла тишина, только несколько сверчков выводили свои ночные рулады, и слабый ветерок, остатки того порыва, который, обидевшись, унесся догонять ту сороку, легонько шевелил заросли камыша возле старого пруда. Кот недовольно скосился на небо.
- За это ты должна будешь на несколько минут скрыться за своими облаками, когда я тебя попрошу об этом, - сказал кот луне.
Та лишь улыбнулась, извиняясь. Кот, увидев такое, пожал плечами и пошел дальше, не желая терять драгоценное время.
Тем временем небо стало полосатым, как торт, которым девочку угощали в гостях на прошлой неделе. Самый верх был черно-шоколадным и наверное сладким-сладким. Девочка зажмурилась, снова вызывая из памяти те ощущения. Закат – это оказывается не только красиво и страшно, это еще и вкусно. Ниже шел нежный персиковый крем, разбавленный шоколадными прослойками. На этом сходство с тем тортом заканчивалось, потому что там в самом конце была картонная коробка, как помнилось девочке. В небесном торте в самом низу как в последний раз полыхал умиравший властитель света, стараясь утянуть за собой приближавшегося врага. Лучи-дороги потускнели, по ним к почти поверженному гиганту побежали дети луны – бесчисленные звезды. Мальчик улыбнулся и встал на ноги, держась за верхнюю ветку. Старая яблоня недовольно заскрипела, бормоча что-то о нынешнем непослушном поколении, опасностях, поджидающих маленьких детей и конкретно одного маленького мальчика, если он будет так прыгать по самой верхушке, но девочка прижалась к стволу и пообещала, что с маленьким сорванцом ничего не случится.
Мальчик же, не обращая внимания на скрипы дерева, тянулся всем телом к звездам. Это были его друзья, его близкие, его прошлое, настоящее, будущее. Девочка всегда боялась, что он однажды он совсем уйдет к звездам, забыв об обещании не оставлять ее одну, поэтому сейчас она прижалась щекой к коре, стараясь не смотреть на мальчика.
А тот слушал. Не перебивая. Взахлеб. Слушал то, что звезды рассказывали ему, рассказывали о времени, о том, что видели они за день, когда их не было, о рассказах его младших сестер-комет, о других мирах, о том, что он еще увидит, когда вернется к ним.
Солнце медленно угасало, не желая расставаться со своей уже призрачной властью. Лучи-дорожки пробежали по лесу, подсвечивая розовую кору вековых сосен и сбивая с толку уснувших птиц. Одна юная птаха даже было выскочила, чтобы начать утреннюю песнь, но ее родитель сердито стукнул непоседу крылом, что-то буркнув. Лес горел светом, ярким, пронзительным, лихорадочно болезненным.
Наконец лишь маленький краешек солнца виднелся из-за леса. Звезды со всех сторон обступили его, стараясь спрятать совсем. Наконец их замысел удался, и зарево над полыхающим лесом окончательно потухло.
На миг на Землю спустилась тьма, даже звезды, испугавшись своих деяний, скрылись за тучами. Мальчик, вздохнув, сел на ветку, и, придвинувшись к девочке, обнял ее за плечи.
- Скоро, - сказал он.
И тут все вокруг внезапно стало серебряным. Серебристая листва скрывала детей в глубине дерева, серебристая трава внизу колыхалась под действием серебристого ветерка, серебристое ведерко на крыше собирало серебристую росу, серебристый кот шел огородами по своим кошачьим делам, и даже воздух был серебрист. Свет был мягок, как бывает мягка луна в первые дни сентября. Девочка улыбнулась старой знакомой. Она часто видела ее из окна, но никогда не бывала на лунной коронации и поэтому сейчас смотрела во все глаза, стараясь все запомнить.
Дети еще немного понежились в ласках ночи, потом мальчик взглянул на девочку.
- Что делать будем?
Девочка пожала плечами.
- Не знаю, ты порождение ночи, а я всегда видела ее через окно, пока бабушка спит.
- Ну тогда пойдем, я покажу тебе кое-что, - улыбнувшись, мальчик встал и отряхнулся от нападавших листьев.
Дети обнялись и вместе спрыгнули вниз, с легким шорохом приземлившись в траву. Не отпуская друг друга, они пошли по тропинке вглубь сада, медленно растворяясь во тьме…
сказки для Nicki, Friday, 19 September 2003, 02:34
Девочка сидела на ветви старой яблони, осторожно придерживаясь за ствол. Она смотрела на свой первый закат. Сгущались темные облака по мере того, как неясный оранжевый шарик скатывался все ниже к кромке леса. Мальчик вихрем промчался по саду, быстрой белкой взбежал по шероховатой коре и устроился рядом со своей подругой. Вспомнив какую-то проказу уходящего дня, он хихикнул, но смолк под осуждающим взглядом девочки.
читать дальшеТем временем в небе начиналась война. Умиравшее солнце делало последние попытки утвердиться в том мире, который больше ему не принадлежал. Маленький шарик, едва коснувшись острой вершины старой ели, лучшей подруги примолкших детей, как будто опомнился, внезапно стал расти, разбухать, стремясь закрыть поле боя своим телом. Но наступавшая тьма была неумолима, постепенно солнце окружили черные тучи, все ближе подбираясь к одинокому воину.
Девочка зябко потерла оголенные плечи и посмотрела на мальчика. Тот сидел, заворожено наблюдая за войной миров, развернувшейся перед его глазами. Девочка знала, что он видел все это не раз, но все равно ему это нравилось. Мальчик давно обещал показать ей закат, но все вечера до того они проводили, исследуя старый дом, или прячась от бабушки в сарае. Сегодня он пришел, когда бабушка заснула, и тихо позвал ее с собой на улицу. Девочке было страшно выходить в такое время, но интерес переборол остальные чувства. Тем более что ее друг был рядом и не дал бы ее в обиду.
Девочка поджала ноги к груди, натянув на них юбку сарафана, и обняла колени руками. С высоты старого дерева был виден весь их огород, маленький пруд, где жили лягушки и водяные, а так же бычки, как рассказывал старик-сосед, хотя девочка много раз смотрела сквозь темно-зеленую воду на дно, но ни разу не видела ни бычков, ни коровок, ни вообще какой-либо живности, кроме парочки водяных, которые обычно не любили, чтобы на них глазели и прятались на самое дно. За прудом виднелся полуразвалившийся сарай, в котором было так интересно ползать и чихать в пыли. Позади сарая стоял дом, очень старый, такой старый, как 20 таких девочек, как она. Ей была видна только крыша, но и на крыше было на что посмотреть: старый мячик, который забросил туда папа, играя с соседями в футбол на лужайке перед домом; лопата, привязанная к водосточной трубе, чтобы зимою сбрасывать с крыши снег; старый флаг, лежащий там со времен постройки дома; синее ведерко, которое в одну из ночей затащил туда мальчик, чтобы собрать утреннюю росу, а потом забыл о нем; и наконец много-много мха, зеленого-зеленого. Вот по поводу него девочка ничего не могла сказать… Наверное он попал туда сам, приполз или пришел по стене снизу, с бетонного фундамента, где его было очень много. Или мальчик, решив пошутить, перенес его снизу наверх, тем более что шифер очень похож на бетон. «Если бы я была бы мхом, мне наверное понравилось бы расти на крыше – всех видно. Хотя лучше все-таки расти в лесу на пеньке – там интереснее» - подумала девочка.
Предметы на крыше постепенно меркли, сад молчал, наполненный тяжелым запахом зрелых яблок. Постепенно поднимался ветер, девочка вслушалась в его легкий шепот среди листьев, но как всегда, повеса-сплетник рассказывал то, что два часа назад все узнали от пролетавшей через сад сороки. Где-то внизу бесшумно прокрался пушистый серый кот, верный товарищ и бессменный участник всех дневных игр детей. Как и всё вокруг, ночью это был совершенно другой зверь, не мягкий и безвольный комок шерсти, позволявший пеленать себя и закапывать в песок по горло, но страшное по своей сути существо, несущее смерть большинству обитателей ночи. Кот всегда думал, что дети не знают о его месте в наступающей тьме и надеялся, что никогда не узнают. Но он не знал, что его маленькие друзья многое о нем знают после той ночи… А сейчас кот шел к гнезду, примеченному еще прошлой ночью и надеялся, что тьма снова победит, как было вчера, на прошлой неделе, в прошлом месяце, году, жизни…
Между тем кроваво-рыжий шар, поняв тщетность своих усилий, решил хотя бы не проиграть эту битву. По всему небу разлились длинные алые полосы света, пробивая черную броню туч насквозь. Красный гигант на время расслабился, позволив Космосу наполовину утянуть себя за лес. На подмогу своему черному воинству из-за сада начала восходить луна. Она ласково улыбнулась двум зверькам, сидевшим на яблоне, шаловливо мазнула кисточкой лунного света по носу серого кота, который, удивленный сегодняшней добротой ночного властелина, на секунду замер, не решаясь опустить лапу на землю, и чихнул. Он прислушался, пытаясь определить, кого мог спугнуть своими чихами, но вокруг стояла тишина, только несколько сверчков выводили свои ночные рулады, и слабый ветерок, остатки того порыва, который, обидевшись, унесся догонять ту сороку, легонько шевелил заросли камыша возле старого пруда. Кот недовольно скосился на небо.
- За это ты должна будешь на несколько минут скрыться за своими облаками, когда я тебя попрошу об этом, - сказал кот луне.
Та лишь улыбнулась, извиняясь. Кот, увидев такое, пожал плечами и пошел дальше, не желая терять драгоценное время.
Тем временем небо стало полосатым, как торт, которым девочку угощали в гостях на прошлой неделе. Самый верх был черно-шоколадным и наверное сладким-сладким. Девочка зажмурилась, снова вызывая из памяти те ощущения. Закат – это оказывается не только красиво и страшно, это еще и вкусно. Ниже шел нежный персиковый крем, разбавленный шоколадными прослойками. На этом сходство с тем тортом заканчивалось, потому что там в самом конце была картонная коробка, как помнилось девочке. В небесном торте в самом низу как в последний раз полыхал умиравший властитель света, стараясь утянуть за собой приближавшегося врага. Лучи-дороги потускнели, по ним к почти поверженному гиганту побежали дети луны – бесчисленные звезды. Мальчик улыбнулся и встал на ноги, держась за верхнюю ветку. Старая яблоня недовольно заскрипела, бормоча что-то о нынешнем непослушном поколении, опасностях, поджидающих маленьких детей и конкретно одного маленького мальчика, если он будет так прыгать по самой верхушке, но девочка прижалась к стволу и пообещала, что с маленьким сорванцом ничего не случится.
Мальчик же, не обращая внимания на скрипы дерева, тянулся всем телом к звездам. Это были его друзья, его близкие, его прошлое, настоящее, будущее. Девочка всегда боялась, что он однажды он совсем уйдет к звездам, забыв об обещании не оставлять ее одну, поэтому сейчас она прижалась щекой к коре, стараясь не смотреть на мальчика.
А тот слушал. Не перебивая. Взахлеб. Слушал то, что звезды рассказывали ему, рассказывали о времени, о том, что видели они за день, когда их не было, о рассказах его младших сестер-комет, о других мирах, о том, что он еще увидит, когда вернется к ним.
Солнце медленно угасало, не желая расставаться со своей уже призрачной властью. Лучи-дорожки пробежали по лесу, подсвечивая розовую кору вековых сосен и сбивая с толку уснувших птиц. Одна юная птаха даже было выскочила, чтобы начать утреннюю песнь, но ее родитель сердито стукнул непоседу крылом, что-то буркнув. Лес горел светом, ярким, пронзительным, лихорадочно болезненным.
Наконец лишь маленький краешек солнца виднелся из-за леса. Звезды со всех сторон обступили его, стараясь спрятать совсем. Наконец их замысел удался, и зарево над полыхающим лесом окончательно потухло.
На миг на Землю спустилась тьма, даже звезды, испугавшись своих деяний, скрылись за тучами. Мальчик, вздохнув, сел на ветку, и, придвинувшись к девочке, обнял ее за плечи.
- Скоро, - сказал он.
И тут все вокруг внезапно стало серебряным. Серебристая листва скрывала детей в глубине дерева, серебристая трава внизу колыхалась под действием серебристого ветерка, серебристое ведерко на крыше собирало серебристую росу, серебристый кот шел огородами по своим кошачьим делам, и даже воздух был серебрист. Свет был мягок, как бывает мягка луна в первые дни сентября. Девочка улыбнулась старой знакомой. Она часто видела ее из окна, но никогда не бывала на лунной коронации и поэтому сейчас смотрела во все глаза, стараясь все запомнить.
Дети еще немного понежились в ласках ночи, потом мальчик взглянул на девочку.
- Что делать будем?
Девочка пожала плечами.
- Не знаю, ты порождение ночи, а я всегда видела ее через окно, пока бабушка спит.
- Ну тогда пойдем, я покажу тебе кое-что, - улыбнувшись, мальчик встал и отряхнулся от нападавших листьев.
Дети обнялись и вместе спрыгнули вниз, с легким шорохом приземлившись в траву. Не отпуская друг друга, они пошли по тропинке вглубь сада, медленно растворяясь во тьме…
сказки для Nicki, Friday, 19 September 2003, 02:34
@темы: Россия, Авторские сказки, про_Детей, (с) Lorenzo